ВРАГ ГОСУДАРСТВА № 1

Признайтесь, после событий прошлого лета у вас остались друзья или просто хорошие знакомые из мира челябинского хоккея?
- Конечно! Один из моих лучших друзей – Женя Давыдов. Мы с ним дружим ещё с 88-го года. Не знаю, висит его игровой свитер на Арене «Трактор» или нет?

- Висит, конечно. Он же чемпион мира и олимпийский чемпион.
- А вообще, я со многими челябинскими ребятами общаюсь. Но при этом я не могу позволить, чтобы унижали моих друзей или клиентов.

- Как сейчас вы воспринимаете историю с переходом Антона Бурдасова из «Трактора» в СКА?
- В НХЛ сказали, что у меня есть время до 21 июня. Либо они бы его выбрали, чтобы он играл там, либо он был остался в России. СКА до 21-го успел решить вопрос. Они сделали всё, чтобы оставить Антона здесь, в России.

Ситуация была очень жёсткой. И в ней Антон повёл себя мужественно. Он сказал: если не договариваемся ни с кем, он уедет. Буквально за один день мне позвонили из СКА и сообщили, что обо всём договорились. Они сказали: если вы готовы остаться, мы решим вопрос. Я позвонил Антону, потому что для меня было бы лучше, чтобы он остался в России. Я просто хочу, чтобы он ещё здесь пооббился. Чтобы он поехал на Олимпиаду в Сочи.

В этой ситуации я бы хотел поблагодарить губернатора области Михаила Юревича. Он бы наверняка мог наложить вето на этот переход. Но он как профессионал разобрался в ситуации. Понял, что для игрока тупик остаться здесь. Я ему только благодарен за это.

- Но теперь в Челябинске вы «враг государства № 1».
- Прекрасно осознаю это. Но я также осознаю, что люди не хотят понять – проблема не во мне заключалась. Я делал свою работу. В хоккее я уже очень давно и делал свою работу так, как считаю нужным для меня и моего игрока. Для его будущего. Если я не видел его здесь, то я говорил об этом открыто.

И да, я пытаюсь доминировать. Это мой стиль поведения. Все знают, что я никогда не гонюсь за деньгами. Вы можете спросить миллион менеджеров клубов, которым я звонил и говорил, ребят, рано тому или иному игроку поднимать зарплату. Давайте ещё подождём. Потому что парень может не унести эти деньги.

- Это удел всех агентов – такое отношение со стороны общественности?
- Моя персона, наверное, наиболее нелюбима. Во много сотен раз нелюбимее, чем другие. Это все знают, так уж случилось. Но у меня такой стиль отстаивания своей позиции. Я никогда не говорю ничего за глаза. Всегда – только в лицо руководителям клуба, игрокам. У меня возникают вопросы – тут же перезваниваю и говорю: ребят, вот ваши слова, вы моим игрокам сказали, что они выбрали не того агента. У других агентов другая политика. Кто-то не хочет высовываться. Может, и правильно. Мне не стыдно это делать. Мои хоккеисты – близкие для меня люди. Мои друзья. Мы много времени проводим вместе. Я много помогаю им по личным вопросам, они мне помогают.

Вот все считают деньги в той истории. А какие деньги?! Я с молодых игроков вообще деньги не беру. Я стал первым, кто не брал с молодых игроков деньги. Пока игрок не начнёт хорошо зарабатывать, я с ним просто работаю. Бесплатно.

Как вы выбираете стиль поведения? Как ведёте ту или иную ситуацию? С Бурдасовым и его переходом из «Трактора» в СКА, например, жёстко получилось.
- Просто ситуация сложилась такая. Они поступили несправедливо. Тут же у меня возник другой вопрос, по другому игроку из Челябинска. Я ему и его родителям сказал: не надо ругаться, это не ваша ситуация. «Трактор» вам делает нормальное предложение. Отцу сказал. Надо было просто поговорить. Если его не видят в команде, пусть отпустят. Я сказал, что не надо ни в коем случае ссориться. Может, возвращаться придётся, не надо становиться здесь изгоем. Он пришёл, поговорил. И, как мы видим, через несколько месяцев хоккеист вернулся в команду.

- Речь о Дугине?
- Конечно. Но если идёт прямое оскорбление – другое дело. Как это делалось в отношении Бурдасова. Посчитали, что им не нужно с нами общаться. Посчитали, что мы будем делать так, как они скажут. Для меня они не боги. И они для меня не последняя инстанция. Я как отстаивал интерес игрока, так и буду. И нет ни одного человека, который покажет на меня пальцем и скажет, что я участвовал в каких-то откатах или взятках. Иначе всё понятно, я бы никогда не выступал. Все же понимают, если бы я был замешан, то молчал бы. Меня бы сразу заткнули. Но я чист.

- Почему в ситуации с Бурдасовым «Трактор» в одни ворота проиграл информационную войну?
- Трудно сказать, проиграл – не проиграл. Они получили деньги. Но помните фильм «Брат»? Какой его главный девиз был? Побеждают не деньги, а правда.

ДЕНЬГИ РЕШАЮТ НЕ ВСЕ, НО ДЕЛАЮТ ХОККЕЙ ЗРЕЛИЩНЫМ

Как бы вы оценили нынешнюю ситуацию на хоккейном рынке? Она стала более цивилизованной по сравнению с концом 90-х, когда вы начинали?
- Рынок с тех пор сильно изменился. Даже не деньги стали другие, а он сам стал другой. В то время «Ак Барс» опережал всех по своей стратегии развития. Даже по тому, как они строили работу. «Ак Барс» шёл впереди всех. Потом «Локомотив» это подхватил. По отношению к игрокам, по своему видению работы внутри клуба.

Сейчас очень сильно выглядит СКА, Посмотрите, как маркетинговая служба в Питере за год всё изменила. Ротенберг поднял её на другой уровень, и у них сразу полный дворец собирается на каждом матче. Очень хорошо выглядит минское «Динамо», там здорово заполняется дворец.

И чем больше будет новых дворцов, тем больше людей будет ходить на хоккей как на зрелище.

Опять же я могу сказать, что в хоккее не всё деньги решают. При грамотном управлении выигрывают не деньги. Но деньги делают хоккей зрелищным. Они дают возможность людям видеть классных игроков. Ведь сейчас сложно затащить иностранца в . Уровень и НХЛ – это две большие разницы. Молодые это видят, и поэтому уезжают за океан. У нас ещё инфраструктура не та, освещение не то, дворцы не те, отношение не то. У нас хоккей – ещё не шоу. Но мы идём к этому.

- Достаточно медленно, вам не кажется?
- Хочу сказать, какой бы противоречивой фигурой ни был президент лиги Медведев, но для меня это очень хорошая фигура. Почему? Во-первых, он сам играет в хоккей, выходит на лёд. Он знает проблемы хоккеистов. Не отказывает никому.

Хотя отношение лиги к агентам очень странное. Если бы не Медведев, хоккеисты были бы здесь как рабы. Только его личным вмешательством меняются законы в пользу хоккеистов, меняется регламент. Профсоюз ничего сделать не может. За ним не стоят хоккеисты. Он ни на что не способен, если за ним не стоит масса. А масса за ним не стоит. Поэтому-то в России никто и не пойдёт на локаут. У всех семьи, квартиры, кредиты и все хотят играть.

Россия ещё к этому не пришла, и это хорошо. Но не будь Медведева никто бы к нам не ездил, никакие иностранцы.

Так что здесь очень много факторов.

Насколько вы свободны в своих суждениях о российском хоккейном мире? Все, в общем-то, прекрасно помнят историю с Алексеем Дементьевым, который «не так» прокомментировал матч «Трактора» с «Магниткой»…
- Тогда я сразу же выступил в СМИ по этому поводу. Во-первых, я не считаю, что агент может комментировать матчи. Когда агент комментирует, возникает конфликт интересов – можно сразу проследить, кто его игроки. Я уважаю Лешу, он делает свой бизнес, строит свою работу. Но мы не имеем права говорить, если нет фактов, не можем давать хоть какого-то намека. Если ты не уверен, то нельзя об этом говорить. Тем более в эфире.

- Если вы будете уверены, то скажете – такой-то матч договорной?
- Если уверен, что это есть, скажу. Мне всё равно.

- И всё-таки? Вы, например, можете покритиковать кого-то из лиги?
- Всегда их критикую. Я только что говорил, какие есть плюсы у Медведева. Но в то же время всегда говорю о тех минусах, которые есть в других структурах .

- И какие же?
- Мне не нравится, что мы идём на поводу у Федерации хоккея и делаем чемпионат таким, какой он сейчас есть. Вы спросите хоккеистов, нужны ли такие паузы? Я не уверен, что это Билялетдинов попросил. Когда он тренировал «Ак Барс», то сборная выигрывала чемпионаты мира и без таких пауз.

ФХР тянет назад. Цепляет на удочку и тянет. Мы пытаемся убежать от нашего прошлого, не очень красивого – ведь помню, как проводились у нас чемпионаты ещё с 88-го года. Но нельзя так. Я понимаю, это сверху закон, но надо иметь свою точку зрения и объяснить, что нельзя всё делать так, как вы хотите. Надо найти компромисс.

У нас из России на Олимпиаду поедут две пятёрки. И ради двух пятёрок остальным 700 игрокам создаются такие проблемы! Федерация должна заниматься детско-юношеским хоккеем. Мы идём к НХЛ, а они нас взяли и новым регламентом просто утащили обратно. Мы потеряем два года. Как мы потом будем их нагонять? Но нам не надо полностью копировать НХЛ, нам нужно скопировать отношение к игрокам.

- У вас много идей. Если бы вам предложили работать в структуре , согласились бы?
- У меня миллион идей (улыбается) ! Но моей фигуры там бы не было. Потому что у меня всегда есть своя точка зрения. Я всегда её обоснованно отстаиваю. Не говорю голословно. Но вместе с этим считаю, что каждый должен помогать нашему хоккею развиваться. В есть молодые специалисты, которые начинают потихоньку раскручивать этот проект. Но это внутренняя кухня, я туда не лезу.

АГЕНТЫ ПОХОЖИ НА МИСТЕРА ВУЛЬФА ИЗ PULP FICTION

Когда вы были агентом, насколько высоко вы могли забраться при переговорах с клубами? Разговаривали с владельцами? Или это были только директора и менеджеры?
- Разговаривал со всеми. Иногда менеджер не имеет права принимать решение без согласия владельцев клуба. Поэтому выходил на владельцев. Это нормальная практика. Но я никогда не прыгал через головы.

- В каком клубе, по вашему мнению, работают самые интересные и адекватные руководители?
- Мне всегда очень нравился Яковлев, президент «Локомотива». Юрий Николаевич – человек со своим видением, со своей точкой зрения, знает, как развивать команду. Он жёсткий, но с ним всегда можно найти общий язык. У нас с ним никогда не возникало тупиковых ситуаций. В Ярославле при Яковлеве всегда придерживались такой позиции, что лучше дать своему игроку больше, чем потратить деньги на приглашение игрока со стороны. Так же поступают в Казани. Мне всегда приятно было с ними работать и общаться.

Адекватные люди в «Барысе». Все эти люди направлены на развитие, они готовы всё менять, готовы учиться.

Но номер один, конечно, Яковлев. Затем идёт Медведев. Питер сразу изменился после его прихода.

- похожи на мистера Вульфа, персонажа из Pulp Fiction, который приезжает решать вопросы?
- (Смеётся .) Такова работа хоккейного агента. Вы возьмите хоккеистов. Большая часть из них знает только хоккей. Им нужен помощник, которому они могли бы довериться на сто процентов. Но есть в лиге те агенты, кому доверять нельзя. Сколько раздали лицензий, а 75% из них непрофессионалы, непонятно откуда они взялись. Так же как и руководители клубов. Не из спорта, не из хоккея. Они думают: здесь много денег. Их действительно много. Но здесь надо работать 24 часа в сутки.

Игрок должен знать, что за него вступятся в случае чего. Многие руководители клубов рассказывают игроку сказки при личной беседе. А когда контракт подпишут, вытягивают из него все кишки. Чтобы такого не было, чтобы игроки не становились рабами, существуют агенты. Вот вы когда покупаете или продаёте квартиру, делаете это с помощью риэлтора. Вы обращаетесь к профессионалам. В хоккее то же самое. Агенты – это юристы. У агента ночами телефон разрывается, приходится работать круглосуточно. Если бы болельщики, которые меня поливают, знали, во сколько я ложусь спать и во сколько у меня первый звонок по работе… При этом многие думают, что агент получает хорошее вознаграждение. А это всего лишь небольшие проценты. Это не те цифры, о которых все думают и говорят.

- Как вы взаимодействуете с профсоюзом хоккеистов?
- У меня с профсоюзом хорошее взаимодействие. Мы с ними находимся на одной стороне. Но опять же они не могут на многое повлиять, потому что они не имеют права вносить изменения в регламент. Я уже говорил почему. За ними нет массы. Есть авторитет Коваленко. И только. А без поддержки невозможно что-то сделать. Вот многие говорят, что они ничего не делают. Но они просто не в силах повлиять на многие вещи.

- Среди тренеров многие имеют агентов?
- Сейчас многие.

- А тренерам такого типа, как Ржига или Назаров, очень медийным личностям, нужен агент?
- Сложно сказать. Всё зависит от конкретной ситуации, от конкретного тренера. Я вот никогда не был агентом тренеров, но помогал им. Если надо было контракт посмотреть, клуб подобрать. Мог позвонить в тот или иной клуб. Но дальше этого переговоры не вел. В целом же я считал и считаю, что неправильно быть одновременно агентом игрока и тренера.

Агент Найджела Доуса Шуми Бабаев рассказал, что его клиент может покинуть "Барыс". Хоккеист обеспокоен сложившейся в клубе ситуацией. При этом предложений от руководства "Барыса" по поводу продления контракта, который закончится в апреле, капитану команды всё ещё не поступало, а значит, он может не сыграть на чемпионате мира в Будапеште.

- Шуми, вы посетили Олимпиаду и наблюдали игру Линдена Вея. Много ли потерял "Барыс" с его уходом?

Я считаю, что без Доуса это не тот Вей. Но для "Барыса" этот игрок, конечно, ещё пригодился бы. И то, что его отпустили бесплатно, конечно, большая недоработка руководства. За него можно было бы получить деньги. А в итоге получилось, что его бесплатно отпустили, а игрок был ограниченно свободным агентом и очень котируется на рынке.

Другое дело, что Вей сейчас не очень удачно играет в Швейцарии. И, может быть, у него на Олимпиаде не очень получилась игра. Но мы отталкиваемся от того, каким он был в тройке с Доусом. Понятно, что Доус всех, кто бы с ним ни играл, делает лучше. За счёт него многие получают хороший результат.

- У Доуса заканчивается контракт с "Барысом", что дальше?

Контракт заканчивается. И вероятность, что Найджел останется в "Барысе" - 50 на 50. Мы до сих пор не получили никакого предложения от клуба. Хотя Доусу говорили, что предложение будет сделано. Но эти разговоры были ещё в октябре. Они обратились, спросили, какая у нас финансовая заинтересованность. Я сказал: "Сделайте предложение, которое вы можете сделать, и от этого мы будем отталкиваться". Но в ответ пока ничего не получили.

Но здесь проблема не только в этом. Проблема в том, что по ходу сезона Найджел очень многим был недоволен - тем, что происходило в команде, как всё происходило по отношению к игрокам. Он, как капитан команды, очень сильно был обеспокоен прессингом, который был со стороны президента клуба на команду в течение сезона, и как получилось так, что команда сверху свалилась вниз.

Понятно, легче всё свалить на игроков. Но, я думаю, все понимают, что здесь дело не только в хоккеистах, но и в том, что происходило вокруг команды. И Найджелу, и многим другим это всё не нравится.

И он говорит не только о проблеме с иностранными хоккеистами. Мы общались с Найджелом и о том, как относятся к казахстанским игрокам. Мы с ним много об этом разговаривали. Если составлять половину команды из молодых игроков, а половину из тех, кто уже заявил о себе, мало что может будет выиграть. Так же и со сборной тяжело будет добиться каких-то результатов. Везде нужна своя грань, нужно всё правильно делать. Есть много вопросов, никто не хочет оставаться и играть в команде, которая будет всё время проигрывать, в которой будет мало хороших игроков.

Да я и сам недоволен ситуацией. Ещё до перерыва в календаре КХЛ, связанного с Олимпиадой, мне звонил генеральный менеджер "Барыса" Ержан Алдабергенов и сказал: "Давайте расторгнем контракт с Райтом по обоюдному согласию". А с чего? Во-первых, у Райта другой агент, иностранный. Во-вторых, я его спросил: "С какой стати игрок должен расторгать контракт по обоюдному согласию, когда сезон ещё не окончен? Кто ему зарплату будет платить?" Это ненормальная ситуация.

Участие Доуса в чемпионате мира в составе сборной Казахстана наверняка ведь зависит от того, продлит ли он контракт с "Барысом"?

Да. Участие в чемпионате мира, конечно, будет от этого зависеть. Конечно, он не сможет поехать на чемпионат мира, не имея на руках контракт. Он не может рисковать своей карьерой. Будем ждать, когда он подпишет контракт, а дальше будет видно, как к этому отнесутся руководители его нового клуба. А если это будет "Барыс", значит, никаких проблем нет, естественно, он тогда поедет на чемпионат мира.

- У него есть предложения от других клубов?

Мы даже стараемся ни с кем не разговаривать, потому что ждём в первую очередь предложение от "Барыса". Для того, чтобы дальше двигаться, надо посмотреть, что твоя команда предлагает. И пока у него действующий контракт, стараемся с другими клубами не общаться.

Хоккейный агент, а также генеральный менеджер сборной Казахстана Шуми Бабаев вспомнил историю с переходом Антона Бурдасова из "Трактора" в СКА, назвал минусы КХЛ и оценил работу руководителей клубов лиги.

Бабаев рассказал, как происходит переход Бурдасова в СКА, после которого агент стал врагом номер 1 в Челябинске: "В НХЛ сказали, что у меня есть время до 21-го июня. Либо они бы его выбрали, чтобы он играл там, либо он был остался в России. СКА до 21-го успел решить вопрос. Они сделали все, чтобы оставить Антона здесь, в России. Ситуация была очень жёсткой. И в ней Антон повел себя мужественно. Он сказал, если не договариваемся ни с кем, он уедет. Буквально за один день мне позвонили из СКА и сообщили, что обо всем договорились. Они сказали, если вы готовы остаться, мы решим вопрос. Я позвонил Антону, потому что для меня было бы лучше, чтобы он остался в России. Я просто хочу, чтобы он еще здесь пооббился. Чтобы он поехал на Олимпиаду в Сочи. В этой ситуации я бы хотел поблагодарить губернатора области Михаила Юревича. Он бы, наверняка, мог наложить вето на этот переход. Но он как профессионал разобрался в ситуации. Понял, что для игрока тупик остаться здесь. Я ему только благодарен за это. Теперь в Челябинске я «враг государства №1». Прекрасно осознаю это. Но я также осознаю, что люди не хотят понять – проблема не во мне заключалась. Я делал свою работу. В хоккее я уже очень давно и делал свою работу так, как считаю нужным для меня и моего игрока. Для его будущего. Если я не видел его здесь, то я говорил об этом открыто. И да, я пытаюсь доминировать. Это мой стиль поведения. Все знают, что я никогда не гонюсь за деньгами. Вы можете спросить миллион менеджеров клубов, которым я звонил и говорил, ребят, рано тому или иному игроку поднимать зарплату. Давайте ещё подождём. Потому что парень может не унести эти деньги".

Сравнивая нынешний хоккейный рынок с его образцом начала 90-х годов, агент отметил: "Рынок с тех пор сильно изменился. Даже не деньги стали другие, а он сам стал другой. В то время «Ак Барс» опережал всех по своей стратегии развития. Даже по тому, как они строили работу. «Ак Барс» шёл впереди всех. Потом «Локомотив» это подхватил. По отношению к игрокам, по своему видению работы внутри клуба. Сейчас очень сильно выглядит СКА, Посмотрите, как маркетинговая служба в Питере за год всё изменила. Ротенберг поднял её на другой уровень и у них сразу полный дворец собирается на каждом матче. Очень хорошо выглядит минское «Динамо», там здорово заполняется дворец. И чем больше будет новых дворцов, тем больше людей будет ходить на хоккей, как на зрелище. Опять же я могу сказать, что в хоккее не все деньги решают. При грамотном управлении выигрывают не деньги. Но деньги делают хоккей зрелищным. Они дают возможность людям видеть классных игроков. Ведь сейчас сложно затащить иностранца в КХЛ. Уровень КХЛ и НХЛ – это две большие разницы. Молодые это видят, и поэтому уезжают за океан. У нас еще инфраструктура не та, освещение не то, дворцы не те, отношение не то. У нас хоккей – ещё не шоу. Но мы идём к этому. Хочу сказать, какой бы противоречивой фигурой не был президент лиги Медведев, но для меня это очень хорошая фигура. Почему? Во-первых, он сам играет в хоккей, выходит на лёд. Он знает проблемы хоккеистов. Не отказывает никому. Хотя отношение лиги к агентам очень странное. Если бы не Медведев, хоккеисты были бы здесь, как рабы. Только его личным вмешательством меняются законы в пользу хоккеистов, меняется регламент. Профсоюз ничего сделать не может. За ним не стоят хоккеисты. Он ни на что не способен, если за ним не стоит масса. А масса за ним не стоит. Поэтому-то в России никто и не пойдет на локаут. У всех семьи, квартиры, кредиты и все хотят играть. Россия ещё к этому не пришла, и это хорошо. Но не будь Медведева никто бы к нам не ездил, никакие иностранцы".

Говоря о минусах в работе КХЛ, Бабаев заявил: "Мне не нравится, что мы идём на поводу у Федерации хоккея и делаем чемпионат таким, какой он сейчас есть. Вы спросите хоккеистов, нужны ли такие паузы? Я не уверен, что это Билялетдинов попросил. Когда он тренировал «Ак Барс», то сборная выигрывала чемпионаты мира и без таких пауз. ФХР тянет КХЛ назад. Цепляет на удочку и тянет. Мы пытаемся убежать от нашего прошлого, не очень красивого – ведь помню, как проводились у нас чемпионаты ещё с 88-го года. Но нельзя так. Я понимаю – это сверху закон, но надо иметь свою точку зрения и объяснить, что нельзя всё так делать, как вы хотите. Надо найти компромисс. У нас из России на Олимпиаду поедут две пятёрки. И ради двух пятёрок остальным семистам игрокам создаются такие проблемы! Федерация должна заниматься детско-юношеским хоккеем. Мы идём к НХЛ, а они нас взяли и новым регламентом просто утащили обратно. Мы потеряем два года. Как мы потом будем их нагонять? Но нам не надо полностью копировать НХЛ, нам нужно скопировать отношение к игрокам".

Оценивая работу руководителей клубов КХЛ, агент отметил: "Мне всегда очень нравился Яковлев, президент «Локомотива». Юрий Николаевич – человек со своим видением, со своей точкой зрения, знает, как развивать команду. Он жесткий, но с ним всегда можно найти общий язык. У нас с ним никогда не возникало тупиковых ситуаций. В Ярославле при Яковлеве всегда придерживались такой позиции, что лучше дать своему игроку больше, чем потратить деньги на приглашение игрока со стороны. Так же поступают в Казани. Мне всегда приятно было с ними работать и общаться. Адекватные люди в «Барысе». Все эти люди они направлены на развитие, они готовы все менять, готовы учиться. Но номер один, конечно Яковлев. Затем идёт Медведев. Питер сразу изменился после его прихода", - приводит слова агента

Телефон Шуми Бабаева наверняка тайно ненавидит своего владельца. За полтора часа нашего общения он звонил раз двадцать. Вопросы по работе чередовались с приглашением на телевидение в качестве эксперта (накануне нашей беседы в США случился инцидент с Вячеславом Войновым, игроком НХЛ), ответами в стиле модной нынче рекламы: «Можно я тебе перезвоню?» и так далее.

— Иногда по три раза за день подзаряжаю, — смеется Бабаев.

Агент — еще не до конца изученная профессия на отечест-венных спортивных просторах. А Шуми Бабаев — один из ярких персонажей хоккейной ипостаси этого направления труда.

Неподалеку от гостевой тренерской он ждал Вячеслава Быкова. Наставника СКА мы признали не сразу. Шорты поверх треников и тапочки на босу ногу резко контрастировали с привычным строгим костюмом. Утренняя тренировка СКА подошла к концу. Волевая победа 4:3 над ЦСКА минувшим вечером не стала причиной ее отмены. На эту игру Шуми Бабаев впервые в сезоне приехал в Питер. Евгений Артюхин против Антона Бурдасова — его личное дерби.

В знаменитой кафешке Ледового — запах котлет и компота. В 11 утра ассортимент на зависть. В былые годы после тренировки здесь обедали хоккеисты. Сейчас — все реже.

Кто сказал, что в Питере мало платят? Я?

— Мы насчитали у вас полсотни клиентов. Откуда время для каждого?
— У меня своя система. Даже если с ребятами не созваниваюсь, всегда держу руку на пульсе. Общаюсь с клубным руководством, узнаю, что происходит у человека. Стараюсь никого не обижать. Когда все подписаны, проще. В то же время не стоит забывать про обмены. К ним нужно быть готовым в любой момент. Все эти процессы нужно контролировать.

— В основном ходите на матчи, где ваши ребята играют?
— Зачастую. Или когда нужно переговорить с руководителем клуба. На ЦСКА, к примеру, иду при первой возможности. С детских лет болею за этот клуб. Совмещаю приятное с полезным.

— По ходу сезона сколько игр просматриваете?
— С учетом телевизионных трансляций две-три в день. На стадионы хожу, но нечасто. Московские арены сами по себе неудобные. «Динамо», ЦСКА — команды отличные, а смотреть матчи с их участием некомфортно.

— Пожалуй, согласимся.
— Вот у вас в Питере все как надо. И атмосфера хоккейная, и шоу отличное. Антураж замечательный. Люди в шарфах, в шапочках. Красота! В Москве же все буднично. Допотопные арены, зрителей нет, удобств тоже. В спорте такого быть не должно. Поход на матч должен быть праздником. Как в кино сходить или театр — чтобы атмосферно.

— Вы как-то сказали в интервью, что в Питере игрокам не так много платят. Опечатка?
— Я так не говорил. В Питере у игроков зарплата достойная. Про своих игроков не говорю. Они не так много получают. Про остальных лучше промолчу.

— Два года назад в Интернете смеялись: СКА — фарм-клуб Бабаева. Целая пятерка ваших игроков летом приехала в Питер.
— Это стечение обстоятельств. Кевина Даллмэна я перевозил вместе с другим агентом. Позже Андрей Сигарев с Иваном Налимовым в Питер пришли — тоже мои ребята. Сейчас оба в «Адмирале». Женю Артюхина позже я забрал в «Атлант». Глазачева с Бадюковым не оставили в СКА. Алексей, помню, не понравился Ржиге. Так что был «фарм-клуб» и нет «фарм-клуба». А вообще это понятие в данной ситуации неуместно.

— Это нормальная практика, что тренер работает с конкретным агентом?
— Нормальная практика, когда агент представляет интересы тренера. А комплектовать с помощью тренера команду ненормально.

— Много такого в лиге?
— Если я еще начну озвучивать, сколько тренеры с этого зарабатывают…

Первые контракты

— В Интернете прочитали, что вы чеченец, и удивились: все же редкая в хоккейном мире национальность.
— Абсолютная неправда. Мои родители, бабушки и дедушки — из Дагестана, из Дербента. Между прочим, самого древнего города России — ему более пяти тысяч лет.

— Все равно корни у вас не из хоккейного региона…
— Это как посмотреть… Я прожил жизнь. У меня есть родственные связи с известным хоккеистом прошлых лет. Легендой советского хоккея. Я всю жизнь в спорте. С детства играл в футбол, но дружил в основном с хоккеистами. Игорь Чибирев, Женька Давыдов, Макс Михайловский, Игорь Малыхин — до сих пор дружим. После общения с ними и увлекся хоккеем. Где-то с 1991 года начал играть.

— Речь об агентской деятельности?
— Если ее так можно назвать. Женя Давыдов прилетел из Швейцарии, говорит: «Нужно провести переговоры с ""Ак Барсом""». Я знал все казанское руководство и слово за слово решил для него основные вопросы. Потом Костичкину помог с клубом. И пошло-поехало. Институт спортивных агентов в том или ином виде уже существовал в стране, хотя самого понятия не было. Руководители клубов сталкивались с агентами, но не применительно к своей работе.

— Это как?
— Агенты забирали у них игроков и отвозили в Америку. Я знаю нескольких ребят, которые появились на этом рынке до меня. Они работали на американские и канадские компании. Не подписывая контрактов, помогали уезжать нашим хоккеистам. В СССР, а затем в России агентом хоккеистов выступала компания «Совкомспорт», через которую уезжали почти все. Впослед-ствии суть агентской работы поняли многие. А тогда на уровне наших клубов агенты выполняли функции скаутов. Кто-то ведь должен был начать этот процесс.

— Вы один из первых.
— Не просто один из первых, а первый хоккейный агент в России! Начал эту работу в 1998 году. Хотя порой функции агента выполнял и до этого. Просто не знал, как это называется. На тот момент, если я не ошибаюсь, агенты в стране были только у теннисистов. Причем все работавшие в России компании были иностранные.

Есть непрофессионалы — есть откаты

— О том, как «накалывали» хоккеистов в клубах Суперлиги, байки до сих пор ходят…
— Чаще всего возникали моменты по недовыплатам. Иногда пытались что-то «отжать». Ну или хоккеиста зовут в первое-второе звено, а он в итоге оказывается в четвертом. Приходилось расставаться с клубом. Тогда не было никаких правил.

— Сейчас некоторые клубы тоже идут вразрез с общепринятыми правилами…
— Не сравнивайте. Что было тогда и теперь — небо и земля. У КХЛ есть структура, игроки защищены, работает профсоюз. Все это благодаря Александру Медведеву. Геннадий Тимченко, пришедший в лигу позже, продолжил работать в том же русле. Рыба ведь не только гниет с головы, но и головой выискивает путь своего движения.

— Красиво…
— Направленность идет сверху вниз. Медведева с Тимченко многие критиковали, что полномочия в лиге они совмещают с работой в СКА. А по мне, так это к лучшему. Они таким образом ощущают обе стороны медали. А третья сторона — игрок, который не должен чувствовать себя бездомной собакой: выгнали — и забыли. Он не раб.

— Предвидим язвительные отклики: «Рабам столько не платят».
— Заработки хоккеистов почему-то считают все. А разве певцы с артистами намного меньше получают? Мне все равно — в чужой кошелек не лезу. Купил билет на концерт, по-слушал, ушел. Артисты радуют народ, стоя на сцене. Спортсмены же, выходя на лед, рискуют жизнями. Я не профессиональный хоккеист, а шрамов полно.

— Видим.
— А ребята все переломанные, и здоровья не вернешь. Ясно, что хоккей в России — дотационный вид спорта. Но сегодня хоккеисты зарабатывают столько, сколько предлагает рынок. На фоне бардака, что творился у нас раньше, система КХЛ приближена к идеалу. Есть правовое поле, грамотно расставлены акценты, растет уровень хоккея. Да, хоккеисты порой бывают недовольны, но локаутов у нас никогда не будет. У нас все работает иначе…

— …и теперь без откатов?
— Откаты будут, пока есть куча непрофессионалов — людей, пришедших в хоккей ради временной наживы. Вы же никогда не подумаете, что Тимченко, Ротенберг, Медведев могут быть замешаны в откатах?

— Безусловно! Зачем им это нужно...
— Эти люди сами играют в хоккей, получают от него удовольствие. Понимают, что делают важный социальный проект. Может быть, они не суперпрофессионалы и чего-то недопонимают в хоккее, но саму суть игры чувствуют. А есть те, кто ни пойми как попал в хоккей и, зная, что сегодня-завтра их погонят, думают, как бы побыстрее «срубить по максимуму». Многие, кстати, в агентскую работу и приходят с той же мыслью. Думают, что здесь день-ги легкие.

— Заблуждаются?
— Расскажу историю. На стадии зарождения КХЛ, когда Дисциплинарный комитет возглавлял Владимир Сараев, было у нас совещание. Агентов, помню, пришло человек сорок. Оглядываюсь по сторонам — от силы десяток знаю. Кто остальные — ума не приложу. И вот возник между нами спор. Часть агентов лоббировала систему, при которой в КХЛ, как в футболе, клубы платили бы им вознаграждение. Я выступил категорически против. На меня как на белую ворону посмотрели.

— Вам не нужны были лишние деньги?
— Нельзя, чтобы агент был связан с клубом финансово. Из представителя игрока он превращается в посредника. Многие неверно думают, что в системе «агент — игрок» первый главнее. Да, я могу уйти от игрока, но в большей степени я для них наемный работник. А если агент будет связан с клубом, то фактически будет трудиться на два фронта. Новенькие на меня глаза выпучили: как так — от дополнительных денег отказывается? Благо в итоге приняли решение, что этого делать нельзя.

Заранее знаю, кого могут обменять

— Вы как-то жаловались, что из-за работы нет времени обзавестись семьей…
— Уже обзавелся. Вот (показывает кольцо ), летом свадьба была.

— Супруга к хоккею не ревнует?
— Надоел, говорит, со своим хоккеем. Я ведь по три матча в день просматриваю. Она никак понять не может: что это за работа такая — сидеть на диване, смотреть хоккей по телевизору.

— Устаете от хоккея?
— Учитывая то, что я еще играю в хоккей, бывают, конечно, моменты. Благо они совпадают с периодом, когда можно расслабиться: январь — когда дозаявка уже завершилась; июнь-июль — работы хватает, но несколько недель на отдых можно отловить. В августе, когда всех подпишешь, тоже поспокойнее.

— Самый напряженный период?
— Март, апрель, май. Напряженка, в принципе, по ходу сезона не спадает.

— А как же дедлайн, окончание периода дозаявок?
— По-хорошему, к дедлайну нужно быть готовым заранее. Я зачастую наперед знаю, кого из моих ребят могут обменять. Отношения с клубами у меня выстроены так, что обычно они сами мне звонят и просят помочь с обменом. Причем это касается не только моих игроков. Я хорошо знаю рынок.

«Предсезонка» для агента

— Сколько раз могли уйти из этого бизнеса?
— Ни разу. Зачем мне уходить, если я к этому шел? Много лет я занимаюсь любимым делом. Поначалу просто помогал знакомым. Только в Америке узнал, как это называется и что за это неплохо платят. Впоследствии не раз мог променять агентскую деятельность на другие сферы, приносящие большую прибыль. Но мне они были неинтересны.

— В Америке как оказались?
— Уехал после института — жить, учиться, работать. Как-то раз там наткнулся на сериал Arli$$. Хватило одной серии, чтобы увидеть там себя. Тоже самое было, когда сняли «Джерри Магуайер». Будто с меня лепили героя Тома Круза. Я ведь за эти годы ничуть не изменился. Как ходил в рваных джинсах и кроссовках, так и хожу. Лишь бы мне комфортно было.

— А апломб делового человека?
— Изображать рядом с игроками крутого дядьку, как делают многие, никогда не пытался. Все эти костюмы, галстуки, блокноты — не по мне. У меня бумажки-то в руках никто не видел. Со временем некоторые стали копировать мой стиль работы.

— Знаем, что многие агенты, дабы понравиться игрокам, покупают им коньки, клюшки, возят на тренировки…
— Есть такие. Своим я сразу говорю: «Я вам не таксист, не магазин. Есть клуб, он должен этим обеспечить». Мне родители хоккеистов порой звонят. «Хотим, — говорят, — чтоб вы стали агентом нашего сына». — «Зачем?» — «Ну как — у всех агенты, игроков пропихивают». «Я, — отвечаю, — никого пропихивать не собираюсь. Если парень в 15-16 лет перспективный, наведу справки и буду с ним работать. Но засовывать куда-то — даже не надейтесь».

— «Агент» — нынче модное слово.
— Вот именно. Молодые часто верят в сказки нарядных дядей с бумагами. И только через несколько лет понимают, что тот ничем не помог. Потому что в принципе был неспособен. До 17-18 лет игроку все дают родители. Пацан должен видеть, что отец ходит на матчи. Это психологически важно. А они за агентами гоняются.

— Многим отказываете?
— Да. Например, ВХЛ я не занимаюсь. Сразу говорю: «Туда не полезу».

— Все так плохо?
— Сейчас получше. При Германе Скоропупове «вышка» намного лучше заработала. Такого бардака, как раньше, нет. Но я все равно не лезу. Не знаю, как там работать.

— Вернемся к молодым. Вернее — к стратегии вашей работы с ними.
— Ею занимается мой помощник. Наводит справки. Если информация меня устраивает и я соглашаюсь, сразу объясняю ребятам и их родителям стратегию и методы своей работы. На пальцах показываю: может случиться так, а может эдак. Обещать что-то можно лишь при наличии стратегии развития. Она не у всех агентов есть.

— И тогда агент плохой…
— Не всегда. Известным, уважаемым агентам такая стратегия не нужна. Если он пробивает шикарные контракты, кто его назовет плохим? Другой вопрос, когда у хоккеиста возникают проблемы и надо помочь сориентироваться, а у агента нет решений… Впрочем, каждый по-своему работает — как, в принципе, и должно быть.

Есть агенты, которые берут по 750

— Вы сказали о помощнике. Сколько людей в штате Шуми Бабаева?
— Моя фирма — это я. Все на мне построено. Я и мои игроки — одно целое. Если вместо меня поставить другого человека, будет совсем другой бизнес. Я никому не доверяю. Все основные решения принимаю сам. Мой племянник, который сейчас играет в футбол, возможно, когда-нибудь станет мне помогать. Но все равно основные решения буду принимать сам.

— Ваше правило не брать денег с молодых еще живо?
— Более того, планка нижнего уровня зарплат подросла. Ребятам эти деньги нужнее. Я знаю агентов, которые у хоккеистов с зарплатой 15 тысяч рублей берут ежемесячно по 750-800 рублей.

— На бензин.
— Это стыдно! Пусть лучше парень девочке своей подарок купит. Есть игроки, которые по пять-семь лет мне не платят агентские. Ничего, я своего момента дождусь.

— Бывало, что не дожидались?
— Где-то процентов десять моих игроков так и не смогли выйти на свой уровень. Не больше.

— Клиентов у вас часто уводили?
— Если я сам этого не хотел — единичные случаи. Термин «уводить» — сложный. Кто-то скажет: «Он и сам не дурак увести игрока». Да, бывали случаи, когда хоккеисты от другого агента переходили ко мне. И чаще всего инициатива исходила от самих игроков. В такой ситуации всегда отзваниваюсь коллеге: так, мол, и так — твой игрок позвонил.

— То есть сами никого не зовете?
— В очень редких случаях. Должен быть хоккеист очень большого калибра. Тогда я буду общаться с ним, чтобы он перешел. А есть два-три агента, которым даже отзваниваться не стану: увижу хорошее — сразу заберу.

— Почему?
— Просто не уважаю их методов работы. Сергей Паремузов, так называемый председатель Ассоциации хоккейных агентов, которой, по сути, не существует, звонил игрокам и от имени этой ассоциации предлагал работать с ним. А когда меня пригласили в сборную Казахстана, первым закричал, что я не могу совмещать эту работу с агентской.

— Было дело, помним…
— То, что у бывшего тренера сборной России зять — агент, никого не беспокоило. Хотя за время работы генменеджером я никому не сказал: «Переходи ко мне — сыграешь на Олимпиаде». Хоккеисты, которые не хотят играть, они и сейчас есть в «Барысе». Я им говорил о другом: «Докажите, что умеете играть, — возьму в сборную». Потому что я отвечал за результат. А все эти мелочи планомерно ломали выстроенную мной систему, что и повлияло на итог олимпийского отбора.

Сколько игроков замариновано в разных клубах?

— Представим ситуацию. В один день трудности возникают у Артюхина, Бадюкова, Бурдасова и еще трех ваших игроков МХЛ. В какой очередности начнете их решать?
— Смотря до кого из руководителей клуба первым дозвонюсь. Такие вопросы зачастую решаются по телефону. Вылетать приходится в экстренных случаях: когда ни с первой, ни со второй, ни с третьей попытки договориться не выходит.

— Слышали, что на переговоры с «Трактором» у вас немало сил ушло...
— Да, с прежним руководством «Трактора» переговоры всегда шли со скрипом. Но кто в итоге оказался прав? Время показало, кто работал профессионально, а кто — как придется. Дело было не в системе, а в одном человеке. Сергея Гомоляко, занявшего его место, я знаю еще со времен триумфа «Магнитки» в Евролиге. Он адекватный человек, хоккейный. Тем не менее конфликт интересов возникает всегда. Я отстаиваю позиции клиента, они — клуба. По той же причине супертяжелые переговоры случались с «Локомотивом». Но как бы долго они ни шли, я знаю: рабочий момент не отразится на наших дальнейших отношениях.

— И обидчивые руководители встречаются?
— Еще как! Из-за какого-нибудь спорного момента руководитель клуба может перестать общаться. Отдал, например, своего игрока другому — он обиделся и сквозь зубы с тобой разговаривает. Таких немало. Хотя все, что я делаю, в первую очередь во благо игроков, а не потому, что хочу поругаться с человеком.

— Странно, если бы было наоборот.
— Мы варимся в одном хоккейном котле, будучи разными ингредиентами. Нельзя ко всем ситуациям подходить однобоко: я — руководитель, а значит — последняя инстанция. Со своей стороны обязательно предприму какие-то шаги, чтобы разубедить в этом. Нужно находить оптимальный вариант для клуба и для игрока. Посмотрите, сколько игроков замариновано в разных клубах. Ни играть не дают, ни меняют.

— Знаем мы один такой клуб. И перемаринованных его игроков знаем.
— Если парень тебе не нужен — отдай, поменяй. Сколько ребят из-за этого потерялись, остановились в развитии и вовсе перестали быть хоккеистами — только потому, что их не отпустили вовремя. Держат в «молодежке», словно раба, никуда не отпускают. Фактически на протяжении десяти лет он не может уйти из системы клуба, так как все бумаги на стороне последнего.

— Есть вариант, что игрока выкупит другой клуб.
— Если игрок хороший. А если чуть ниже среднего? Кто станет тратить деньги? И это приговор! Вечные скитания между первой и второй командой. Клубу пофиг. Он думает: «Зачем отдавать? Вдруг завтра пригодится…» А через три года хоккеиста уже нет. Судьба сломана. Таких примеров много. Но о них мало кто помнит.

Если можно не менять команду, лучше не менять

— Переход Бурдасова из «Трактора» в СКА сопровождался вашим комментарием: «У Белоусова он будет деградировать. Тренер сажал Антона на лавку в матчах, где он был одним из лучших». Довольны текущими делами клиента в Питере?
— Не скажу, что доволен, но в то же время рад, что в таком возрасте он играет в таком клубе. За эти три года он стал другим хоккеистом и другим человеком. Антон смотрит по сторонам, на своих суперпрофессиональных партнеров, и видит, как нужно относиться к делу. В СКА бешеная конкуренция, и, думаю, его время еще не пришло. Да, есть уникумы вроде Панарина, Ничушкина, Кузнецова, в раннем возрасте заявивших о себе. Бурдасов, на мой взгляд, — игрок выше среднего. Думаю, его время придет через год-два.

— При том, что сейчас ему 23…
— Я вам гарантирую, что в большинстве других команд Антон выходил бы в первом-втором звене, набирал бы много очков, считался топ-игроком КХЛ. Более того, немало клубов в последние годы хотели видеть его у себя.

— Но он предпочел четвертую тройку СКА…
— Да, ему тяжело. Я тоже недоволен его игровым временем. Но это СКА, где первые три звена — железобетонные. Ты должен выдать нечто из ряда вон, чтобы вытеснить кого-то оттуда. Возможностей раскрыть свой потенциал у него пока нет. А значит, надо учиться показывать все, на что способен, в короткие временные промежутки. Если в следующем году Антон уйдет в другую команду, этот опыт ему очень сильно поможет.

— А если, не дожидаясь следующего сезона, Бурдасов подойдет с просьбой: «Поищи варианты обмена»?
— Я бы ответил, что нельзя сдаваться. Антон сам по себе не из тех, кто поднимет руки. Желание уйти из команды, где ты играешь в четвертом звене, возникает по двум причинам: либо ты не можешь подняться выше, либо тебе не дают этого сделать.

— Рассматриваем, судя по всему, вторую.
— В СКА почти нереально взобраться выше. Если же Бурдасов изъявит такое желание, пойду разговаривать с Быковым.

— На предмет?
— Узнаю, какие у него перспективы. Все одним годом ведь не заканчивается. Кто знает, может, следующей весной, когда у кого-то из нападающих закончится контракт, его не станут переподписывать, и Антон займет его место. Если можно не менять команду, лучше ее не менять. А если видно, что будущего нет, — требуются кардинальные шаги.

Агент строгого режима

— Большие деньги, дорогие автомобили и силиконовые барышни на вашей памяти ломали карьеры хоккеистам?
— И не раз. Причем девушки куда чаще ломают, нежели деньги. Молодые ребята — они беззащитны, а женщины коварны. Многие попадают в лапы хищниц. Женщины изысканнее и хитрее. Кто-то еще и старше, опытнее. Ребятам сложно что-то противопоставить.
Есть, впрочем, и обратные примеры. «Половинки» помогают найти правильный путь. Нашел девушку либо женился — и заиграл лучше. Если у человека есть стержень, его, в принципе, ничто не сломает — ни силикон, ни купюры. Нет характера — извини, уважения ты не достоин.

— На хищниц своих клиентов «мышеловки» ставите?
— Зачем мне это? Я в семейные дрязги не лезу. Не хочу, чтобы завтра мне сказали: «Ты разрушил мое счастье». Даже если я считаю, что пара должна расстаться, во время конфликта постараюсь их примирить. Дальше пусть решают сами. Жены ребят, кстати, часто звонят, жалуются. Отвечаю: «Вы сами спокойно разберитесь и по-жмите друг другу руки». Занимаю нейтральную позицию. Чтобы никому не навредить.

— Нынешняя молодая поросль в принципе заносчивая…
— Согласен. Для них вообще авторитетов нет. На тренеров смотрят сверху вниз. С другой стороны, если тренер толковый, он этих чижиков быстро на место поставит.

— Сами часто проделываете эту процедуру?
— А я специалист по проблемным игрокам. Они все идут ко мне.

— Агент строгого режима.
— Точно. Ребята знают, что я жесткий, я знаю, что они специфические. Мне с ними комфортно работать. Ершистые зачастую талантливее и добиваются своего. Михаил Григорьев, который сейчас в «Торпедо», для всех был супертяжелым. Люди выли от него — спросите любого тренера. А мы нашли общий язык. Посмотрите, как он изменился за эти годы! Парень 1991 года рождения — лидер команды. Для него нет авторитетов, зато пашет за двоих.

У меня тоже пальцы есть, могу на пианино сыграть

— У вас два высших образования.
— Да, экономическое и юридическое.

— Оба — под агентскую деятельность?
— Нет. На экономиста я поступал в 1989 году. До этого в МГУ два года учился в школе юного экономиста — была в то время такая. К тому моменту я и спортом занимался, и начинал в бизнесе. Со временем, в общем, было туго. На занятиях почти не появлялся. Да и склад ума у меня другой: что-то схватил, дальше соображаю сам.

— Тем не менее некоторая часть спортивной общественности в вашей персоне чаще видит, извините, прохиндея, желающего на всем заработать.
— Знаете почему? Обо всем честно говорю, без купюр. Молчал бы — никто обо мне бы не знал. И в чем прохиндейство? Что я помогаю ребятам? Если они там оказались не нужны, а другие высказали в них заинтересованность, я в этом виноват? Работу свою делаю. В том числе во благо болельщиков. Ко мне можно подойти, спросить, что интересует, — отвечу на любой вопрос.

— Вам прилетало за откровенность?
— А от кого мне может прилететь?

— У нас много людей с пальчиками ходят.
— У меня свои пальцы, тоже могу на пианино играть. Четыре года в музыкальной школе между тренировками.

— «Мурку» сыграете?
— Нет. И тогда бы не сыграл. На тренировки футбольные ходил мимо музыкалки.

— Просто вас порой с Аль Пачино сравнивают…
— И мне это льстит. Люди смотрят фотографии, говорят: похожи. Роль Тони Монтано в «Лице со шрамом» импонирует.

Искрометное интервью с харизматичным, скандальным и неоднозначным Шуми Бабаевым

ВРАГ ГОСУДАРСТВА №1
- Признайтесь, после событий прошлого лета у вас остались друзья или просто хорошие знакомые из мира челябинского хоккея?
- Конечно! Один из моих лучших друзей – Женя Давыдов. Мы с ним дружим еще с 88-го года. Не знаю, висит его игровой свитер на Арене «Трактор» или нет?
- Висит, конечно. Он же олимпийский чемпион.
- А вообще я со многими челябинскими ребятами общаюсь. Но при этом я не могу позволить, чтобы унижали моих друзей или клиентов.
- Как сейчас вы воспринимаете историю с переходом Антона Бурдасова из «Трактора» в СКА?

В NHL сказали, что у меня есть время до 21-го июня. Либо они бы его выбрали, чтобы он играл там, либо он был остался в России. СКА до 21-го успел решить вопрос. Они сделали все, чтобы оставить Антона здесь, в России.
Ситуация была очень жесткой. И в ней Антон повел себя мужественно. Он сказал, если не договариваемся ни с кем, он уедет. Буквально за один день мне позвонили из СКА и сообщили, что обо всем договорились. Они сказали, если вы готовы остаться, мы решим вопрос. Я позвонил Антону, потому что для меня было бы лучше, чтобы он остался в России. Я просто хочу, чтобы он еще здесь пооббился. Чтобы он поехал на Олимпиаду в Сочи.
В этой ситуации я бы хотел поблагодарить губернатора области Михаила Юревича. Он бы, наверняка, мог наложить вето на этот переход. Но он как профессионал разобрался в ситуации. Понял, что для игрока тупик остаться здесь. Я ему только благодарен за это.
- Но теперь в Челябинске вы «враг государства №1».
- Прекрасно осознаю это. Но я также осознаю, что люди не хотят понять – проблема не во мне заключалась. Я делал свою работу. В хоккее я уже очень давно и делал свою работу так, как считаю нужным для меня и моего игрока. Для его будущего. Если я не видел его здесь, то я говорил об этом открыто.
И да, я пытаюсь доминировать. Это мой стиль поведения. Все знают, что я никогда не гонюсь за деньгами. Вы можете спросить миллион менеджеров клубов, которым я звонил и говорил, ребят, рано тому или иному игроку поднимать зарплату. Давайте еще подождем. Потому что парень может не унести эти деньги.
- Это удел всех агентов – такое отношение со стороны общественности?
- Моя персона, наверное, наиболее нелюбима. Во много сотен раз нелюбимее, чем другие. Это все знают, так уж случилось. Но у меня такой стиль отстаивания своей позиции. Я никогда не говорю ничего за глаза. Всегда – только в лицо руководителям клуба, игрокам. У меня возникают вопросы – тут же перезваниваю и говорю: ребят, вот ваши слова, вы моим игрокам сказали, что они выбрали не того агента. У других агентов другая политика. Кто-то не хочет высовываться. Может, и правильно. Мне не стыдно это делать. Мои хоккеисты – близкие для меня люди. Мои друзья. Мы много времени проводим вместе. Я много помогаю им по личным вопросам, они мне помогают.
Вот все считают деньги в той истории. А какие деньги?! Я с молодых игроков вообще деньги не беру. Я стал первым, кто не брал с молодых игроков деньги. Пока игрок не начнет хорошо зарабатывать, я с ним просто работаю. Бесплатно.
- Как вы выбираете стиль поведения? Как ведете ту или иную ситуацию? С Бурдасовым и его переходом из «Трактора» в СКА, например, жестко получилось.
- Просто ситуация сложилась такая. Они поступили несправедливо. Тут же у меня возник другой вопрос, по другому игроку из Челябинска. Я ему и его родителям сказал, не надо ругаться, это не ваша ситуация. «Трактор» вам делает нормальное предложение. Отцу сказал. Надо было просто поговорить. Если его не видят в команде, пусть отпустят. Я сказал, что не надо ни в коем случае ссориться. Может возвращаться придется, не надо становиться здесь изгоем. Он пришел, поговорил. И как мы видим, через несколько месяцев хоккеист вернулся в команду.
- Речь о Дугине?
- Конечно. Но если идет прямое оскорбление – другое дело. Как это делалось в отношении Бурдасова. Посчитали, что им не нужно с нами общаться. Посчитали, что мы будем делать так, как они скажут. Для меня они не боги. И они для меня не последняя инстанция. Я как отстаивал интерес игрока, так и буду. И нет ни одного человека, который покажет на меня пальцем и скажет, что я участвовал в каких-то откатах или взятках. Иначе все понятно, я бы никогда не выступал. Все же понимают, если бы я был замешан, то молчал бы. Меня бы сразу заткнули. Но я чист.
- Почему в ситуации с Бурдасовым «Трактор» в одни ворота проиграл информационную войну?
- Трудно сказать, проиграл – не проиграл. Они получили деньги. Но помните фильм «Брат»? Какой его главный девиз был? Побеждают не деньги, а правда.
ДЕНЬГИ РЕШАЮТ НЕ ВСЕ, НО ДЕЛАЮТ ХОККЕЙ ЗРЕЛИЩНЫМ

Как бы вы оценили нынешнюю ситуацию на хоккейном рынке? Она стала более цивилизованной по сравнению с концом 90-х, когда вы начинали?
- Рынок с тех пор сильно изменился. Даже не деньги стали другие, а он сам стал другой. В то время «Ак Барс» опережал всех по своей стратегии развития. Даже по тому, как они строили работу. «Ак Барс» шел впереди всех. Потом «Локомотив» это подхватил. По отношению к игрокам, по своему видению работы внутри клуба.
Сейчас очень сильно выглядит СКА, Посмотрите, как маркетинговая служба в Питере за год все изменила. Ротенберг поднял ее на другой уровень и у них сразу полный дворец собирается на каждом матче. Очень хорошо выглядит минское «Динамо», там здорово заполняется дворец.
И чем больше будет новых дворцов, тем больше людей будет ходить на хоккей, как на зрелище.
Опять же я могу сказать, что в хоккее не все деньги решают. При грамотном управлении выигрывают не деньги. Но деньги делают хоккей зрелищным. Они дают возможность людям видеть классных игроков. Ведь сейчас сложно затащить иностранца в КХЛ. Уровень КХЛ и NHL – это две большие разницы. Молодые это видят, и поэтому уезжают за океан. У нас еще инфраструктура не та, освещение не то, дворцы не те, отношение не то. У нас хоккей – еще не шоу. Но мы идем к этому.
- Достаточно медленно, вам не кажется?
- Хочу сказать, какой бы противоречивой фигурой не был президент лиги Медведев, но для меня это очень хорошая фигура. Почему? Во-первых, он сам играет в хоккей, выходит на лед. Он знает проблемы хоккеистов. Не отказывает никому.
Хотя отношение лиги к агентам очень странное. Если бы не Медведев, хоккеисты были бы здесь, как рабы. Только его личным вмешательством меняются законы в пользу хоккеистов, меняется регламент. Профсоюз ничего сделать не может. За ним не стоят хоккеисты. Он ни на что не способен, если за ним не стоит масса. А масса за ним не стоит. Поэтому-то в России никто и не пойдет на локаут. У всех семьи, квартиры, кредиты и все хотят играть.
Россия еще к этому не пришла, и это хорошо. Но не будь Медведева никто бы к нам не ездил, никакие иностранцы.
Так что здесь очень много факторов.
- Насколько вы свободны в своих суждениях о российском хоккейном мире? Все в общем-то прекрасно помнят историю с Алексеем Дементьевым, который «не так» прокомментировал матч «Трактора» с «Магниткой»…
- Тогда я сразу же выступил в СМИ по этому поводу. Во-первых, я не считаю, что агент может комментировать матчи. Когда агент комментирует, возникает конфликт интересов – можно сразу проследить, кто его игроки. Я уважаю Лешу, он делает свой бизнес, строит свою работу. Но мы не имеем права говорить, если нет фактов, не можем давать хоть какого-то намека. Если ты не уверен, то нельзя об этом говорить. Тем более в эфире.
- Если вы будете уверены, то скажете – такой-то матч договорной?
- Если уверен, что это есть, скажу. Мне все равно.
- И все-таки? Вы, например, можете покритиковать кого-то из лиги?
- Всегда их критикую. Я только что говорил, какие есть плюсы у Медведева. Но в то же время всегда говорю о тех минусах, которые есть в других структурах КХЛ.
- И какие же?
- Мне не нравится, что мы идем на поводу у Федерации хоккея и делаем чемпионат таким, какой он сейчас есть. Вы спросите хоккеистов, нужны ли такие паузы? Я не уверен, что это Билялетдинов попросил. Когда он тренировал «Ак Барс», то сборная выигрывала чемпионаты мира и без таких пауз.
ФХР тянет КХЛ назад. Цепляет на удочку и тянет. Мы пытаемся убежать от нашего прошлого, не очень красивого – ведь помню, как проводились у нас чемпионаты еще с 88-го года. Но нельзя так. Я понимаю – это сверху закон, но надо иметь свою точку зрения и объяснить, что нельзя все так делать, как вы хотите. Надо найти компромисс.
У нас из России на Олимпиаду поедут две пятерки. И ради двух пятерок остальным семистам игрокам создаются такие проблемы! Федерация должна заниматься детско-юношеским хоккеем. Мы идем к NHL, а они нас взяли и новым регламентом просто утащили обратно. Мы потеряем два года. Как мы потом будем их нагонять? Но нам не надо полностью копировать NHL, нам нужно скопировать отношение к игрокам.
- У вас много идей. Если бы вам предложили работать в структуре КХЛ, согласились бы?
- У меня миллион идей (улыбается)! Но моей фигуры там бы не было. Потому что у меня всегда есть своя точка зрения. Я всегда ее обоснованно отстаиваю. Не говорю голословно. Но вместе с этим, считаю, что каждый должен помогать нашему хоккею развиваться. В КХЛ есть молодые специалисты, которые начинают потихоньку раскручивать этот проект. Но это внутренняя кухня, я туда не лезу.

АГЕНТЫ ПОХОЖИ НА МИСТЕРА ВУЛЬФА ИЗ «PULP FICTION»

Когда вы были агентом, насколько высоко вы могли забраться при переговорах с клубами? Разговаривали с владельцами? Или это были только директора и менеджеры?
- Разговаривал со всеми. Иногда менеджер не имеет права принимать решение без согласия владельцев клуба. Поэтому выходил на владельцев. Это нормальная практика. Но я никогда не прыгал через головы.
- В каком клубе, по вашему мнению, работают самые интересные и адекватные руководители?
- Мне всегда очень нравился Яковлев, президент «Локомотива». Юрий Николаевич – человек со своим видением, со своей точкой зрения, знает, как развивать команду. Он жесткий, но с ним всегда можно найти общий язык. У нас с ним никогда не возникало тупиковых ситуаций. В Ярославле при Яковлеве всегда придерживались такой позиции, что лучше дать своему игроку больше, чем потратить деньги на приглашение игрока со стороны. Так же поступают в Казани. Мне всегда приятно было с ними работать и общаться.
Адекватные люди в «Барысе». Все эти люди они направлены на развитие, они готовы все менять, готовы учиться.
Но номер один, конечно Яковлев. Затем идет Медведев. Питер сразу изменился после его прихода.
- Хоккейные агенты похожи на мистера Вульфа, персонажа из «Pulp Fiction», который приезжает решать вопросы?
- (Смеется). Такова работа хоккейного агента. Вы возьмите хоккеистов. Большая часть из них знает только хоккей. Им нужен помощник, которому они могли бы довериться на сто процентов. Но есть в лиге те агенты, кому доверять нельзя. Сколько раздали лицензий, а 75% из них непрофессионалы, непонятно откуда они взялись. Так же как и руководители клубов. Не из спорта, не из хоккея. Они думают – здесь много денег. Их действительно много. Но здесь надо работать 24 часа в сутки.
Игрок должен знать, что за него вступятся в случае чего. Многие руководители клубов рассказывают игроку сказки при личной беседе. А когда контракт подпишут, вытягивают из него все кишки. Чтобы такого не было, чтобы игроки не становились рабами, существуют агенты. Вот вы когда покупаете или продаете квартиру, делаете это с помощью риэлтора. Вы обращаетесь к профессионалам. В хоккее то же самое. Агенты – это юристы. У агента ночами телефон разрывается, приходиться работать круглосуточно. Если бы болельщики, которые меня поливают, знали, во сколько я ложусь спать и во сколько у меня первый звонок по работе... При этом многие думают, что агент получают хорошее вознаграждение. А это всего лишь небольшие проценты. Это не те цифры, о которых все думают и говорят.
- Как вы взаимодействуете с профсоюзом хоккеистов?
- У меня с профсоюзом хорошее взаимодействие. Мы с ними находимся на одной стороне. Но опять же они не могут на многое повлиять, потому что они не имеют права вносить изменения в регламент. Я уже говорил почему. За ними нет массы. Есть авторитет Коваленко. И только. А без поддержки невозможно что-то сделать. Вот многие говорят, что они ничего не делают. Но они просто не в силах повлиять на многие вещи.
- Среди тренеров многие имеют агентов?
- Сейчас многие.
- А тренерам такого типа как Ржига или Назаров, очень медийным личностям, нужен агент?
- Сложно сказать. Все зависит от конкретной ситуации, от конкретного тренера. Я вот никогда не был агентом тренеров, но помогал им. Если надо было контракт посмотреть, клуб подобрать. Мог позвонить в тот или иной клуб. Но дальше этого переговоры не вел. В целом же я считал и считаю, что неправильно быть одновременно агентом игрока и тренера.

Максим Пивоваров
http://www.chelyabinskhockey.ru/pub/articles/1655/